Война с облысением новости
Содержание статьи
Исследователи нашли два новых пути в борьбе с облысением
Фото волосяного фолликула в разрезе.
Группа учёных из Колумбийского университета (Columbia University) в ходе двух исследований нашла новые способы борьбы с выпадением волос.
В первом исследовании учёные под руководством доктора медицинских наук Анжелы Кристиано (Angela Christiano), профессора дерматологии, обнаружили ранее неизвестные клетки, поддерживающие фолликулы у мышей в состоянии покоя, и показали, что подавляющее воздействие на эти клетки может пробудить спящие волосяные фолликулы.
Во втором исследовании группа под руководством Кристиано создала способ выращивания человеческих волос «в пробирке» (на самом деле — в среде, созданной с использованием 3D-печати), открывающий новый путь для операций по восстановлению волос и улучшению методов поиска новых лекарств для роста волос.
***
При облысении многие волосяные фолликулы сохраняются, но находятся в состоянии покоя. Поиск новых препаратов, пробуждающих фолликулы и стимулирующих рост волос, был ограничен тем, что исследования были сосредоточены на препаратах, работающих теми же способами, что уже известные и доступные сегодня для мужчин с облысением мужского типа финастерид (подавление образования дигидротестостерона) и миноксидил (улучшение кровоснабжения волосяных фолликулов).
Неудовлетворённые таким положением дел, Кристиано и её коллеги поставили перед собой цель — разобраться непосредственно с биохимическим механизмом облысения. Ранее они уже показали, что ингибиторы янус-киназы, применённые у мышей, могут быть мощным средством пробуждения волосяных фолликулов, пребывавших в состоянии покоя. В новом исследовании учёные хотели получить подробную картину процессов, удерживающих фолликулы в спящем состоянии. Они предположили, что в удержании стволовых клеток волосяных фолликулов в спящем состоянии задействован сигнальный путь JAK-STAT, действующий внутри клетки и передающий сигналы активирующему транскрипцию белку семейства STAT от цитокинов, в частности от белка онкостатин М, который ранее уже связывали с ухудшением роста волос. В ходе работы они секвенировали РНК одиночной клетки волосяного фолликула и выяснили, что она не кодирует производство онкостатина М, то есть этот цитокин является по отношению к клетке фолликула внешним, привнесённым.
В процессе поиска источника данного белка учёные выяснили, что онкостатин М производится ранее неизвестным типом макрофагов, иммунных клеток, которые обогащаются в спящей стволовой клетке волосяного фолликула и умирают в ней, оставляя гостеприимному хозяину в наследство онкостатин М, удерживающий стволовую клетку фолликула в спящем состоянии и не позволяющий запуститься её пролиферации и росту волос.
«Редкое подмножество иммунных клеток было трудно обнаружить в коже, но работу облегчило то, что мы можем секвенировать ДНК и РНК отдельных клеток и точно определить среди них те, что производят онкостатин М», — говорит доктор наук Этьен Ван (Etienne Wang), ведущий автор исследования. Эти клетки больше всего похожи на макрофаги, падальщики клеток иммунной системы, группа учёных обнаружила их тесную связь с состоянием покоя волосяных фолликулов.
Исследователи назвали эти клетки трихофагами, от греческого слова θρίξ (thríx) — волос.
Нацелившись на трихофаги, можно запустить цикл роста волос. Используя антитела и малые молекулы — ингибиторы для блокировки рецептора Csf1R, участвующего в образовании и функционировании макрофагов, исследователи могут блокировать поступление в фолликулы онкостатина М и возобновить цикл роста волос.
«Наши предыдущие исследования показали, что JAK-STAT-сигналинг — это потенциально ещё один путь терапии нарушения роста волос, и он направлен в сторону стволовых клеток волосяных фолликулов и ингибиторов янус-киназы, — говорит Кристиано. — Здесь мы показываем, что блокировка источника сигнала активации янус-киназы за пределами волосяного фолликула — это ещё один способ воздействия на данный механизм».
Генетическое удаление рецептора онкостатина М или STAT5, отмечают авторы исследования, также может стимулировать рост волос.
Большинство разработок лекарственных препаратов сфокусировано на лечении выпадения волос у мужчин, именно на них проводится большая часть клинических испытаний. «Открытые нами пути могут привести к новым методам лечения как мужчин, так и женщин, страдающих от выпадения волос, поскольку действует независимо от мужских гормональных путей, — говорит Кристиано. — Важно, что это поможет избежать побочных эффектов, замеченных при применении финастерида и миноксидила. Особенно если лечение будет проводиться местно».
***
В ходе второго исследования учёные из Колумбийского университета создали способ выращивания волос в пробирке. Он, возможно, позволит проводить операции по восстановлению волос многим людям, включая женщин, а также упростит поиск новых лекарств, обеспечивающих рост волос.
Впервые фолликулы человеческого волоса были полностью сформированы в пробирке без имплантации в кожу.
В течение многих лет было возможно выращивать волосы мышей или крыс, культивируя клетки, взятые из существующих фолликулов. «Клетки крыс и мышей позволяют выращивать прекрасные волосы, — говорит Кристиано. — Но, по неясным нам причинам, клетки человека сопротивлялись».
Чтобы преодолеть сопротивление клеток человеческого волоса, Кристиано пытается создать условия, имитирующие среду, обычную для волосяных фолликулов человека. Вначале лаборатория попыталась создать небольшие сферы клеток внутри капель жидкости. Но когда эти сферы были имплантированы в мышей, результаты оказались непредсказуемо нестабильными: одни человеческие клетки образовали новые волосы, а другие — нет.
В своём исследовании группа под руководством Кристиано использовала возможности 3D-принтеров для создания естественной микросреды для роста волосяного фолликула.
Исследователи использовали 3D-печать для создания пластиковых пресс-форм с длинными, тонкими наростами шириной всего полмиллиметра. «Предыдущие технологии изготовления не позволяли создать такие тонкие выросты, наша работа была значительно облегчена благодаря трёхмерной печати», — говорит ведущий автор данного исследования Эрбил Абачи (Erbil Abaci).
После того, как человеческая кожа была спроектирована так, чтобы она могла расти вокруг муляжа, фолликуловые волосяные клетки добровольцев были помещены в углубления и покрыты клетками, вырабатывающими кератин. Клеткам были созданы различные условия для роста — они подпитывались различными ингредиентами, включая ингибиторы янус-киназы, стимулирующие рост волос, по данным лаборатории.
Через три недели появились волосяные фолликулы, начавшие создавать волосы.
Хотя подобный метод нуждается в оптимизации, созданные таким образом человеческие волосяные фолликулы могут неограниченно генерировать источник новых волосяных фолликулов для пациентов, проходящих роботизированную операцию по восстановлению волос.
Подобная операция требует переноса примерно 2000 волосяных фолликулов с затылка на лоб и макушку.
«Мы показали, что можем создать ферму по производству волос — сетку волос, правильно структурированных таким образом, что их можно пересадить обратно в кожу головы того же пациента, — говорит Кристиано. — Это расширяет доступ к услугам по восстановлению волос для всех пациентов, включая женщин, испытывающих истончение волос, и молодых мужчин, у которых волосы редеют. Операция по восстановлению больше не будет ограничена количеством донорских волос».
Созданные фолликулы также могут быть использованы фармацевтической промышленностью для поиска новых лекарств для роста волос. Это важно, так как до этого момента высокопроизводительный прямой поиск новых лекарств был затруднён из-за невозможности выращивания человеческих волосяных фолликулов в пробирке. Строго говоря, ни одно лекарство для роста волос не было найдено путём целевого скрининга — даже финастерид и миноксидил, одобренные сегодня для лечения алопеции, были открыты и исследованы как лекарства против других заболеваний.
Источник
Трихолог — о способах борьбы с выпадением волос
В плане внешности выпадение волос всегда было одним из самых больших страхов для большинства женщин, так же как облысение — для мужчин. Неудивительно, что решение этих проблем предлагают почти в каждой клинике красоты. Тем не менее до сих пор врачи не могут гарантировать стопроцентное избавление от напасти каждому, кто с ней столкнулся. Каковы условия успешного лечения, сколько времени оно занимает и из каких этапов состоит — это может решить только врач в каждом конкретном случае.
Елена Варфоломеева,
главный врач трихологической клиники «Капиллум»
— Действительно ли современная трихология успешно лечит облысение?
— Видов алопеции (патологического выпадения волос. — «РБК Стиль») огромное количество, также как и методов лечения. Физиотерапия, мезотерапия, плазмотерапия, клеточные методики — это базовые пути коррекции проблемы. Cегодня на первый план выходит системность. Если раньше мы обещали сохранить то количество волос, с которым пациент пришел, то сегодня мы можем вернуть пациенту тот объем волос, которого он лишился за последние четыре года. И вернуть не только количество, но и качество волос. Современные лечебные коктейли — это уже многокомпонентные препараты, а не те составы из пяти компонентов, как было пять-шесть лет тому назад, когда облысение в серьезной стадии не поддавалось коррекции.
— Что вы подразумеваете под системностью в трихологии?
— Трихологическое лечение в среднем занимает три месяца, а еще три нужно заложить на отрастание тех волос, предпосылки для которых мы заложили. Во время лечения мы действуем в трех направлениях: проводим физиотерапию, инъекционное лечение и прописываем домашний поддерживающий уход. Без комплексного подхода тут не обойтись. В некоторых клиниках иногда предлагают что-то одно из трех, но в этом случае проблема до конца не решается.
Во всем мире лечение базируется на одних и тех же принципах, разнятся лишь методология проведения процедур и препараты, на которых проводится лечение. В нашей клинике «Капиллум» физиотерапия проводится на французских, итальянских и британских препаратах. Физиотерапия подразумевает работу с кожей головы и шейно-воротниковой зоной. Она борется с застойными явлениями, активизирует периферическое кровообращение, убирает зажимы в шейно-воротниковой зоне, препятствующие нормальному притоку крови к коже головы, и в целом устраняет причины выпадения. Даже после первой процедуры выпадение волос снижается и создаются условия для их роста.
© SCIENCE PHOTO LIBRARY / Gettyimages
— Физиотерапия — это подготовительный шаг к инъекциям?
— Да, она в разы повышает эффективность тех препаратов, которые мы вводим инъекционно. В трихологии в качестве инъекционных методик используются мезотерапия и плазмотерапия, а также клеточные терапии. Почти все современные мезококтейли включают в себя пептиды, витамины, аминокислоты, микроэлементы, полинуклеотиды и сосудистые компоненты, такие как гингко билоба и центелла азиатика. Плазмотерапия — это метод лечения собственным биоматериалом, плазмой крови самого пациента. По сути, это лечение подсказала сама природа. Однако плазмотерапия бывает разных видов. Качество плазмы зависит от пробирки и от методики ее прокручивания в центрифуге. Соответственно, от качества плазмы зависит эффект лечения.
— В каких случаях вы выбираете плазмотерапию, а в каких мезотерапию?
— Зависит от состояния кожи и волос. Но есть и третья методика — клеточная терапия. Мы используем испанскую программу Regenera Activa. Это достойная альтернатива хирургической пересадке. Материал берется из нижней части затылочной области. Под обезболиванием делаются три-четыре прокола. После этого материал кожи прокручивается в специальном картридже, делится на клетки и фракции. Затем этот субстрат разводится физраствором и вкалывается в кожу, как мезококтейль. Методика дает возможность получить рост волос на тех участках, которые не поддавались другим методам лечения — мезотерапии, плазмотерапии, домашнему лечению и прочему.
— То есть клеточная терапия — самый действенный способ лечения алопеции?
— Не совсем так. Правильное трихологическое лечение — это комплекс мер. Терапию Regenera Activa чаще всего проводят в завершение комплексного лечения. Хотя возможно применить только ее, это касается прежде всего тех пациентов, кто в силу жизненных обстоятельств может приехать в клинику только один раз.
— Как часто нужно ходить на инъекции?
— Все зависит от протокола лечения. Иногда два-три раза в неделю, а иногда и один. Курс в среднем состоит из шести процедур.
© Elva Etienne / Gettyimages
— Лечению поддается любая степень алопеции?
— Все зависит от того, есть ли атрофия, при которой уже не остается живых луковиц и сосудов, а также от состояния соединительной ткани. На некоторых участках, к сожалению, рост волос невозможен. Очень часто пациенты, довольные результатом собственного лечения, с энтузиазмом зазывают своих мужей, братьев или друзей к нам на лечение. Но я с ними честна: в случаях, когда лысина образовалась около десяти лет назад, вернуть волосы нет шансов. Даже хирургическая пересадка не поможет. Другое дело, если потеря волос произошла примерно пять лет тому назад — в таких случаях есть шансы. Но чтобы оценить их, мы для начала изучаем состояние кожи головы, смотрим, насколько ткань отвечает лечению, а где она уже в состоянии дистрофии-атрофии. Только после этого можно предсказать конечный результат.
— Пациентам приходится менять какие-то жизненные привычки в процессе лечения? Ведь не секрет, что проблемы волос часто связаны с нехваткой некоторых микроэлементов.
— Все наши пациенты обязательно сдают анализы крови не позднее чем через две недели после начала лечения. Чаще всего речь идет об общем анализе крови, анализе на гормоны и инфекции, а также о расширенной биохимии с микроэлементами (какими именно, мы определяем во время первого осмотра). Бывают и такие ситуации, когда нужно сдать анализ на тяжелые металлы. И уже в зависимости от этого мы назначаем определенную схему приема препаратов. Важно понимать, что трихологи и дерматологи оценивают результаты анализов совершенно не так, как терапевты и эндокринологи. У нас референсные значения совершенно иные — требования к анализам более жесткие. И этому есть объяснение.
Если для врачей общей практики, тех же терапевтов, важно, чтобы витамины удовлетворяли потребности всех жизненно важных органов, то наша цель — удостовериться в том, чтобы их хватило также и на кожу, волосы и ногти, которые получают вещества по остаточному принципу. До них доходит только то, что осталось от потребления жизненно важными внутренними органами. Например, терапевт считает нормой уровень витамина D 30–32, а для трихолога норма 45–50 и выше. Мы видим дефицит там, где его не видят другие врачи. И соответственно вводим корректировки в питание и образ жизни пациента, исходя из своих норм и протоколов лечения.
Мы можем вернуть пациенту тот объем волос, которого он лишился за последние четыре года.
— Такой индивидуальный подход с анализом на микроэлементы дает гарантию, что лечение даст длительный положительный результат?
— Надо понимать, что трихологическое лечение — местное, направленное прежде всего на улучшение состояния кожи головы. Пропить витамины даже по индивидуальной схеме приема — не означает автоматически восстановить волосы. Часто бывает так, что мы выявляем какую-нибудь специфическую проблему, например эндокринную, и направляем пациента к эндокринологу. Но даже если пациент через некоторое время решает ее, это не приводит к автоматическому решению вопроса с волосами. Даже если полностью решить какую-то внутреннюю проблему, вылечить какой-то орган, снять воспаление, волосы не обязательно восстановятся до стопроцентного исходного объема. Они могут просто перестать выпадать. Однако без соответствующего местного лечения волосы, скорее всего, не смогут восстановиться до исходного или близкого к нему состояния.
В современной трихологии мы торопимся с лечением, максимально приближаем точку наступления эффекта и уменьшаем внутренние проблемы. Каждому нашему пациенту мы выписываем индивидуальный набор витаминов, при этом никогда не назначаем комплексных. Чем больше компонентов в поливитаминном препарате, тем каждый из них хуже усваивается. Все наши пациенты пьют витамины в виде монопрепаратов. Если витамин С, то в чистом виде, если кальций, то чистый.
При таком индивидуальном подходе общих гарантий быть не может. Мы можем обещать только, что при своевременном обращении и готовности пациента к системному лечению результат будет впечатляющим.
Источник
Ученые нашли неожиданный способ лечения облысения
Американским ученым удалось полностью восстановить волосяной покров на головах у троих мужчин, страдавших от очаговой алопеции. Помогли таблетки руксолитиниба — обычно использующиеся для лечения заболеваний костного мозга.
Очаговая алопеция — болезнь, которая приводит к частичной или полной потере волос на голове. Болезнь не опасная. Но приносит массу моральных страданий. А эффективного средства против нее нигде нет. Хотя поиск спасения ведут специалисты разных стран. Вот «свежее» сообщение. Исследователям Медицинского центра Колумбийского университета удалось установить, какие именно иммунные клетки ответственны за выпадение волос. После этого была проведена серия опытов на мышах. Применялся препарат руксолитиниб, который обычно используется для лечения болезней костного мозга. А потом специалисты решили применить его для лечения трем мужчинам, которые потеряли более трети волосяного покрова на голове. В течение пяти месяцев они каждый день принимали руксолитиниб. И… у всех пациентов снова выросли волосы. Существенных негативных эффектов для здоровья пациентов зафиксировано не было. Ученые планируют продолжить и расширить клинические испытания.
«Мы только начали тестировать этот препарат на пациентах. Если он и в дальнейшем зарекомендует себя как действенное и безопасное средство, то это лекарство приведет к огромному улучшению качества жизни людей, страдающих этим заболеванием», — прокомментировал ведущий сотрудник Медицинского центра Колумбийского университета Рафаэль Клайнз.
Очаговая алопеция — заболевание, никак не связанное с обычным облысением, присущим многим мужчинам, и которое, принято считать, вызывается гормонами. А раз механизмы, провоцирующие оба эти состояния, разные, то новый метод лечения не заявит себя как средство избавления от «естественного» выпадения волос.
Может, больше «повезет» другому препарату?
В июне этого года дерматологи Школы медицины Йельского университета сообщили об успешном клиническом опыте применения при алопеции тофацитиниба. (В России препарат известен под названием Яквинус). У 25-летнего пациента была диагностирована алопеция, приведшая к выпадению волос на голове и туловище, и бляшковидный псориаз — аутоиммунное заболевание, часто проявляющиеся в виде участков воспаленной, красной кожи, покрытой чешуйчатой сухой кожей (псориатические бляшки).
Через два месяца после начала лечения тофацитинибом в дозировке 10 миллиграммов в сутки псориатические бляшки на теле пациента сократились. А на его голове и лице появились первые за последние семь лет волосы. Спустя три последующих месяца, в которые суточная доза препарата составила 15 миллиграммов, у мужчины полностью отросли волосы на голове, теле, бровях, подмышками, появились ресницы. Спустя восемь месяцев после начала лечения волосяной покров полностью восстановился. Пациент не сообщал о побочных эффектах. Да и лабораторные анализы не обнаружили каких-либо аномальных изменений.
Комментарий
Аида Гаджигороева, член Европейского общества исследования волос, главный врач клиники «Института Красивых Волос»:
— Речь идет о патологии волос, характеризующейся временной их потерей на голове или на других участках кожного покрова. Заболевание называется Alopecia areata, или Гнездная алопеция. Как и ревматоидный артрит, болезнь относится к аутоиммунной патологии. Основное лечение — подавление активности иммунных клеток, то есть, иммуносупрессивная терапия. Общность патогенеза аутоимунных патологий объясняет перекрестный положительный ответ на лечение одними и теми же препаратами разных по клиническим проявлениям заболеваний. В частности, в обоих случаях речь идет о схожих по механизму действия препаратах с иммуносупрессивным воздействием.
В России также ведутся научные работы, связанные с изучением патогенеза гнездной алопеции. Нам удалось установить, что в очагах кожи, где развивается гнездная алопеция, отсутствуют определенные клетки «иммунного надзора», призванные его осуществлять. В настоящее время для лечения этой формы облысения используются глюкокортикостероиды, которые также с успехом применяются и при лечении ревматоидного артрита, и при лечении заболеваний крови. Многие препараты и методы лечения приходят к нам, дерматологам, после исследования действия лекарственных средств при лечении других патологий, совершенно не связанных с ростом волос. В частности, применение селективного иммуносупрессора циклоспорина А у пациентов после пересадки чужеродного органа привело к выраженному росту волос на теле. Это было расценено клиницистами, как «побочный эффект» терапии. Мы учли этот опыт, и разработали методику лечения пациентов с тотальной формой потери волос, которая включает комбинацию глюкокортикостероидного препарата (в частности, преднизолона) с циклоспорином А. Оба препарата применяются в низкой терапевтической дозе. Это позволяет значительно снизить побочные эффекты у пациентов от лечения только глюкокортикостероидами.
Что касается оптимистичной ноты сообщения, касающейся решения проблемы лечения гнездной алопеции, то я не стала бы утверждать, что этот препарат — панацея. Лекарство нуждается в проведении клинических исследований на большом количестве пациентов с гнездной алопецией. Исследование должно проходить при условии соблюдения принципов доказательной медицины. То-есть препарат сравнивается с плацебо, а также с другими эффективными сейчас препаратами для лечения данной формы облысения (в частности, с глюкокортикостероидом).
Проблема не в том, чтобы восстановить волосы — мы это умеем. Проблема в том, чтобы болезнь не рецидивировала, то-есть не повторялась после отмены лечения или через месяцы, годы. Болезнь будет побеждена тогда, когда мы научимся восстанавливать иммунную неприкосновенность волосяного фолликула, которую он имеет с рождения.
Источник