Азафен и выпадение волос
Содержание статьи
Об отрицательном влиянии некоторых лекарственных средств на цикл развития волосяных фолликулов и рост волос
Какие факторы приводят к нарушению роста волос?
Обратима ли алопеция, вызванная токсическим действием лекарственных препаратов?
Возможно ли лечение медикаментозной алопеции?
Воснове нарушения роста волос (их поредения различной степени выраженности), а также (реже) развития гипертрихоза лежат многочисленные эндогенные и экзогенные факторы. Среди последних немалую роль играет применение различных медикаментозных средств. При этом выпадение волос может наблюдаться не сразу, а через несколько недель или месяцев после начала приема лекарственного препарата или же начаться (либо стать) более выраженным после его отмены. Обычно при длительном применении того или иного препарата развивается диффузная алопеция, причем в патологический процесс вовлекается почти исключительно волосистая часть головы. Лишь в крайне редких случаях возможно развитие универсального облысения, что, в частности, наблюдается при приеме цитотоксических препаратов, например используемых при наличии у пациента опухолевого процесса.
Однако не во всех случаях выпадение волос определяется длительностью приема какого-либо лекарственного средства. Некоторые препараты, например непрямые антикоагулянты, дают такой эффект только в достаточно высоких дозах, а продолжительность терапии в развитии облысения не имеет существенного значения.
Механизм развития алопеции вследствие проведения какой-либо медикаментозной терапии в настоящее время до конца не ясен. Предполагается [5], что в его основе лежит взаимодействие активных субстанций лекарственных веществ с различными клетками, ответственными за рост волос, а именно фолликулярными кератиноцитами, клетками волосяного матрикса, а также соединительнотканными клетками, окружающими волосяную луковицу и перифолликулярные кровеносные сосуды. Наиболее часто мишенью для токсических эффектов лекарственных веществ становятся кератиноциты волосяных фолликулов. Это, как принято считать, обусловлено тем, что около 90% волосяных фолликулов находятся в фазе анагена, или фазе быстрого роста, а кроме того, интенсивный кровоток в кровеносных сосудах дермы, в частности в зоне волосяного сосочка, способствует повышению биодоступности и в ряде случаев токсичности активных ингредиентов [7, 14].
Помимо этого, кератиноциты волосяных фолликулов обладают выраженной способностью (значительно большей, чем кератиноциты эпидермиса) метаболизировать различные вещества, в первую очередь экзогенной природы [13]. Это обусловлено наличием в волосяных фолликулах различных ферментных систем, в частности цитохрома Р-450, локализованного в наружной мембране митохондрий, мембранах ядра и эндоплазматической сети и осуществляющего окисление неполярных органических соединений путем воздействия молекулярного кислорода. По мнению Boyd et al., 1983 [1], для того, чтобы проявился токсический эффект тех или иных веществ, последние должны взаимодействовать с различными клетками-мишенями после прохождения определенного метаболического пути.
Таким образом, кератиноциты волосяных фолликулов, обладая, с одной стороны, механизмами защиты от повреждающего действия экзогенных веществ и системой их элиминации, с другой стороны, в определенной степени способствуют проявлению токсического эффекта определенных лекарств. Вероятнее всего, что в большинстве случаев имеет место как непосредственное влияние активных субстанций лекарственных средств на митотически активные структуры волосяных фолликулов, замедление скорости кровотока в сосудах дермы и соответственно в волосяном сосочке, так и снижение концентрации в сыворотке крови и тканях липидов и белков и изменение их метаболических путей, а также микроэлементов, необходимых для нормального роста волос, вследствие образования хелатных комплексов, в первую очередь с ионами цинка и меди.
Однако одно и то же химическое соединение (лекарственное вещество) не во всех случаях вызывает развитие алопеции, и степень ее выраженности не всегда одинакова. Возможно, что это связано с особенностями взаимодействия между эндогенными и экзогенными факторами [11, 12].
Диффузная алопеция, обусловленная воздействием лекарственных препаратов, как правило, развивается не внезапно, а в течение нескольких месяцев после определенного латентного периода. В этот период отмечается постепенное уменьшение диаметра волосяной луковицы, замедление скорости роста волос. Развиваются дистрофические изменения волосяного стержня вследствие нарушения биосинтеза протеинов, характерным признаком которого является наличие у отрастающих волос заостренного кончика (по типу писчего пера). При анализе трихограммы у таких пациентов отмечается значительное повышение количества волос, фолликулы которых находятся в фазе телогена (30% и более). Однако провести дифференциальный диагноз между диффузной алопецией, индуцированной лекарственным воздействием на волосяной сосочек, и идиопатическим анагеновым или телогеновым выпадением волос очень трудно, так как данные трихограммы и гистологического исследования неспецифичны. В этих случаях правильной диагностике способствует анамнез. Кроме того, поставить верный диагноз может помочь возобновившееся выпадение волос при повторном назначении лекарственного средства, предположительно являющегося этиологическим фактором.
В большинстве случаев выпадение волос, вызванное применением того или иного лекарственного препарата, обратимо. Как правило, восстановление роста волос отмечается через несколько месяцев после прекращения воздействия этиологического фактора и зависит от степени выраженности изменений в волосяном фолликуле. Несмотря на то что обычно рост волос возобновляется самопроизвольно, по нашему мнению, целесообразно проводить соответствующую терапию, направленную на стимуляцию митотической активности клеток волосяной луковицы, синтез кератина и глобулярных протеинов межфибриллярного матрикса.
Лекарственные средства, прием которых может приводить к развитию облысения, широко используются в клинической практике дерматологов, кардиологов, гинекологов, терапевтов, психиатров и врачей других специальностей. Вообще, алопеция может возникнуть в результате применения любого лекарственного средства. Но было выявлено, что чаще всего усиленное выпадение волос наблюдается на фоне приема следующих групп препаратов [4, 6, 10]: витамин А и его производные; блокаторы бета-адренорецепторов (селективные и неселективные); блокаторы ангиотензин-конвертирующего фермента; антибактериальные препараты; нестероидные противовоспалительные средства; антикоагулянты; производные 6-аминохинолина; тиреостатические препараты; блокаторы гистаминовых Н2-рецепторов; нестероидные антиэстрогенные средства; препараты a-интерферона; производные имидазола; антидепрессанты; противосудорожные препараты; нейролептики; противопаркинсонические препараты; производные гидроксихлорохина; производные триазола; кетоконазол; урикостатические препараты; урикозурические препараты; пероральные контрацептивы; цитостатики; антигельминтные препараты; препараты лития; противогерпетические препараты; допаминомиметики (бромокриптин); депилятории (особенно в случае частого их использования на больных поверхностях); борная кислота.
При этом было отмечено, что из вышеуказанных препаратов значительно чаще диффузная алопеция развивается под влиянием противосудорожных препаратов, антидепрессантов, нейролептиков, витамина А и его синтетических производных, цитостатиков, b-блокаторов.
Так, цитостатические препараты, особенно при назначении их в больших дозах, приводят к практически полному прекращению митотического деления клеток волосяной луковицы.
Антибиотики, противогерпетические и другие средства могут нарушать связь матрикса и волосяного сосочка, что резко уменьшает продолжительность фазы анагена, и, следовательно, волосы значительно быстрее, чем в норме, переходят в фазу катагена, а затем в фазу телогена, что приводит к их интенсивному выпадению. В ряде случаев волосяные фолликулы не вступают в фазы катагена и телогена, а волосы выпадают в фазе анагена [2, 14]. Этот механизм, обусловливающий развитие состояния, называемого анагеновым выпадением волос, точно установлен для антикоагулянтов, препаратов, содержащих литий и борную кислоту. С помощью световой микроскопии по определенным признакам (длине корневой части волоса, наличию внутреннего и наружного корневых влагалищ, наличию или отсутствию пигмента в области волосяной колбы и др.) можно определить, на какой стадии произошло нарушение цикла развития волосяного фолликула.
Уменьшают продолжительность фазы роста (фазы анагена) пероральные контрацептивы [3]. Кроме повышения количества телогеновых волос в трихограмме, появления дистрофических волосяных фолликулов, возможно также изменение формы волосяного стержня (волнистые волосы становятся прямыми). В настоящее время причина этого не выяснена. Можно предположить, что так как форма волосяного стержня определяется наличием дисульфидных связей, образованных между прилежащими друг к другу серосодержащими аминокислотными остатками (в первую очередь цистеина и метионина) в полипептидах, входящих в структуру кератина, то изменение формы волоса происходит в результате полного или частичного разрушения этих связей. Это возможно, в частности, при изменении последовательности аминокислотных остатков, или, иными словами, первичной структуры кератина. Тот факт, что после отмены препаратов этой группы волосы не возвращаются к своему исходному состоянию в течение длительного периода времени (четырех и более лет), позволяет предположить развитие мутации в кератиновых генах. Кроме того, по данным клинических наблюдений, подобные нарушения формы волосяного стержня в основном отмечаются в лобно-теменной области, в то время как в затылочной области волосы сохраняют свой первоначальный вид. Как известно, при андрогенетической алопеции изменения волос (постепенное уменьшение размера волосянного фолликула и диаметра волосяного стержня с последующей заменой жесткого волоса на пушковый) наблюдаются также в лобно-теменной области, а затылочная остается интактной. Можно предположить, что в результате применения пероральных контрацептивов происходят изменения в рецепторном аппарате волосяного фолликула. Изменяется его чувствительность к действию гормонов, как и при андрогенетический алопеции, когда подобные изменения рецепторов детерминированы генетически.
Кроме того, пероральные контрацептивы способствуют снижению концентрации витамина В12 в сыворотке крови [8], что также ухудшает состояние волос.
В литературе имеются сообщения о том, что выпадение волос может вызвать применение никотиновой кислоты. С одной стороны, этот препарат обладает выраженным сосудорасширяющим эффектом, с другой, способствует снижению уровня холестерина в крови. Как известно, холестерин является одним из основных липидов, обнаруживаемых в дерме и, следовательно, в волосяном сосочке. Возможно, при этом происходят также изменения в процессе кератинизации, но до настоящего времени механизм действия никотиновой кислоты на рост волос не выяснен [9]. По нашим наблюдениям, никотиновая кислота и ее производные (ксантинола никотинат, теоникол), назначаемые короткими курсами (1-1,5 месяца) и в небольших дозах (0,15-0,3 г в сутки в зависимости от возраста) с целью стимуляции кровообращения в сосудах дермы при различной патологии волос, не вызывают их выпадения. По-видимому, этот эффект, как и при назначении витамина А, является дозозависимым.
Прием некоторых препаратов может вызвать избыточный рост волос, вначале пушковых, которые с течением времени трансформируются в жесткие. Этот эффект, который наиболее часто выражен в тех случаях, когда препарат назначается в значительных дозах и длительно, объясняется, вероятно, более быстрым переходом фазы телогена в фазу анагена. К ним относятся: кортикостероиды, миноксидил, циклоспорин А, D-пеницилламин, дифенилгидантоин, псорален.
Побочное действие этих препаратов давало возможность терапии некоторых форм алопеции, однако достигнутый эффект в подавляющем большинстве случаев оказывается нестойким, рецидив заболевания отмечается в среднем через три-четыре месяца после прекращения лечения. Кроме того, следует учитывать, что риск развития тяжелых побочных эффектов, которые наблюдаются практически у всех пациентов, в первую очередь у принимающих такие препараты, как системные кортикостероиды (а также местные при использовании их на больших поверхностях кожи) и циклоспорин А (в том числе и при локальном его применении), значительно превосходит положительное воздействие на течение алопеции.
Литература
1. Boyd M. R., Grygiel J. J., Miuchin R. F. bolic activation as a basis for organ selective toxicity // Clin. Exp. Pharmacol. Physiol. 10: 87-99, 1993.
2. Braun-Falco O. Klinik und Pathomechanismus der Endoxan-Alopecie als Bietrag zum Wesen cytoischer Alopecien // Arch. Klin. Exp. Dermatol. 212:194-216, 1961.
3. Dawber R. P. R., Simpson N. B., Barth J. H. Oral contraceptives and the hair. Ch. 5, p. 130-131 in Dawber R. P. R. (ed). Diseases of the Hair and Scalp, 1997, 3d edition, Blackwell Science.
4. Dawber R. P. R. Diffuse Alopecia due to Chemicals and Endocrine Factors, Ch. 10.4, p. 411-417 in F. Camacho, W. Motagna Trichology, Disease of the Pilosebaceous Follicle, 1997, Biblioteca Aula Medica, Libros Princeps.
5. Ippen H. Haarausfall durch Medikamente // Dtsch. Med. Wochenschr. 95:1411-1416, 1970.
6. Merk H. F. Drugs Affecting Hair Growth, pp. 601-611 in Orfanos C. E., Happle R. (eds.) Hair and Hair Diseases. Springer-Verlag, 1990.
7. Orfanos C. E., Gerstein E. Haaransfall und Zytoika // Arztl. Kosmet 6:96-105, 1976.
8. Ramsay I. D., Rushton D. H. Reduced serum vitamin B12 levels during oral cyproterone acetate and ethinyl oestradiol therapy in women with diffuse androgendependent alopecia // Clinical and Experimental Dermatology, 15, 277, 1990.
9. Reeves J. R. T., Maibach H. I. Drug and Chemical Induced Hair Loss. In: Mozzulli F. N., Mainbch H. I. (eds) Dermatotoxicology and Pharmacology. Halsred., New York, 1977.
10. Shelley W. B., Shelley E. D. Alopecia, 55-59 in Advanced Dermatological Therapy, W. B. Saunders Company, 1987.
11. Vesell E. S. Pharmacogenetics: multiple interactions between genes and environment as determinants of drug response // Am. J. Med. 66:183-187, 1983.
12. Vesell E. S., Penno M. B. Assesment of methods to identify sources of interindividual pharmacokinetic variations // Clin. Pharmacokinet. 3:378-409, 1983.
13. Wattenberg W., Leong J. C. Benzpyren hydroxylase in mouse skin //. Proc. Am. Assoc. Cancer Res., 11:81, 1970.
14. Zaum H., Neumann K., Werner G. Die Feistruktur dystrophischer Haare bei Vitamin A und Thallium Intoxikation. Hautarzt 23:544-550, 1972.
Обратите внимание!
- В большинстве случаев выпадение волос, вызванное применением того или иного лекарственного препарата, обратимо
- Восстановление роста волос отмечается через несколько месяцев после прекращения воздействия этиологического фактора и зависит от степени выраженности изменений в волосяном фолликуле
- Целесообразно проводить терапию, направленную на стимуляцию митотической активности клеток волосяной луковицы, синтез кератина и глобулярных протеинов межфибриллярного матрикса
Источник
Азафен (пипофезин) – возвращение в клиническую практику
Для получения данных о безопасности и эффективности Азафена (пипофезина) при лечении психической патологии невротического круга проведено открытое несравнительное исследование. Обследованы 50 больных с аффективной патологией, укладывающейся в рамки пограничных психических расстройств, проходивших стационарное лечение. Азафен назначали в дозах от 75 до 150 мг/сут. Длительность периода терапии составила 42 дня. В диапазоне использованных доз Азафен продемонстрировал хорошую эффективность при отсутствии выраженных побочных эффектов.
На протяжении последних лет существенно увеличились количество антидепрессантов, представленных на российском фармацевтическом рынке, а также частота их назначения как психиатрами, так и врачами других специальностей. Показания к назначению тимолептиков очень широки — помимо собственно депрессий, к ним относится и ряд расстройств, в структуре которых аффективная симптоматика не является доминирующей. Это в первую очередь группа тревожных и панических расстройств, обсессивно-компульсивные расстройства и фобии, неврастения, нервная анорексия и булимия, посттравматические стрессовые расстройства и расстройства адаптации, широкий спектр личностных и соматоформных расстройств.
На пороге XXI века все более отчетливо прослеживается тенденция выхода сферы применения антидепрессантов не только за пределы аффективной патологии, но и за рамки психиатрического поля. Характерной особенностью современного патоморфоза различных болезненных проявлений является высокий удельный вес невротических и соматоформных расстройств и появление «психических масок» внутренних болезней. Как следствие этого, происходит перекрывание сфер деятельности психиатров и специалистов других медицинских дисциплин. Крупномасштабные мультицентровые исследования, проводимые психиатрами совместно с врачами других специальностей, выявляют наличие психических отклонений, требующих медикаментозной коррекции антидепрессантами у пациентов общей практики до 57%. При этом в 75% случаев лечение сопутствующих психических расстройств в соматических стационарах может осуществляться врачом общей практики, в 20% — им же, но с тесным участием психиатра, а в 5% есть необходимость перевода в психосоматическое отделение [5]. Данные исследований свидетельствуют о необходимости включения антидепрессантов в терапевтические схемы лечения хронических головных болей напряжения, абузусных головных болей, синдрома вегетативной дистонии, фибромиалгии, заболеваний сердечно-сосудистой и дыхательной систем, желудочно-кишечного тракта [3].
Непременным залогом успешности терапии перечисленных расстройств является принцип комплексного подхода, включающего в себя наряду с полноценной фармакотерапией широкий спектр психотерапевтических, физиотерапевтических и социально-реабилитационных мероприятий. Однако ключевую роль в достижении и стабилизации высокой эффективности лечения играет адекватное назначение терапии антидепрессантами, применение которых обеспечивало бы стойкую компенсацию болезненных проявлений, не вызывая при этом выраженных побочных эффектов.
Современный этап развития психофармакотерапии характеризуется активным внедрением большого количества новых антидепрессантов — как оригинальных, так и дженериков, производимых преимущественно западными фармацевтическими компаниями. Избирательность психофармакологического воздействия, или «точечность места приложения» и, как следствие этого, хороший профиль переносимости при достаточном уровне эффективности позволили последним поколениям психофармпрепаратов стабильно занять довольно широкую нишу в структуре совокупного потребления антидепрессантов больными. Однако высокая стоимость импортных лекарственных средств делает их малодоступными для большинства пациентов, многие из которых имеют низкий уровень доходов. Увы, несмотря на высокую селективность воздействия практически все современные антидепрессанты также не лишены побочных эффектов. Тошнота, головокружения, снижение потенции — вот далеко неполный перечень нежелательных явлений терапии, к примеру, селективными ингибиторами обратного захвата серотонина. В этой связи весьма своевременным и востребованным представляется «второе рождение» оригинального отечественного антидепрессанта Азафена (пипофезина). Его выпуск возобновлен Российской компанией «Макиз-фарма», производство которой спроектировано и построено в соответствии с российскими и международными стандартами GMP.
Азафен был синтезирован как «малый» антидепрессант, сочетающий умеренный тимоаналептический и седативный эффекты, в 60-е годы XX столетия Центром по химии лекарственных средств под руководством М.Д. Машковского. Являясь трициклическим по своей структуре, он практически не имел холинолитической активности, что предопределяло его хорошую переносимость и минимум побочных эффектов (рис. 1). К его фармакологическим свойствам относились ослабление депримирующего эффекта резерпина, усиление действия фенамина и 5-окситриптофана, отсутствие ингибирующего влияния на МАО, сочетание тимолептического действия с седативной активностью [2]. Такой спектр его психотропного действия предопределил широкое применение препарата при лечении в основном невротических и неврозоподобных расстройств. В основном это были аффективные нарушения с раздражительностью, эмоциональной лабильностью, тревожностью и астенией, соматогенные и реактивные депрессии, дистимия и циклотимия, неглубокие алкогольные депрессии, протекающие как с тревогой, так и с заторможенностью. Азафен хорошо сочетался в комбинированной терапии с нейролептиками, анксиолитиками и гипнотиками. В 70-80-е годы XX века подавляющему числу пациентов московской Клиники неврозов, имевших показания к терапии антидепрессантами, назначался именно Азафен [6]. Впоследствии в связи с кризисом отечественной фармацевтической промышленности его производство было прекращено, и он исчез из клинической практики. Тем не менее на протяжении ряда лет на симпозиумах и конференциях, посвященных терапии пограничных психических расстройств, многие докладчики ностальгически вспоминали препарат добрыми словами и сожалели о его отсутствии. И даже тогда, когда его выпуск был прекращен, Азафен оставался на страницах справочников и монографий в качестве препарата выбора для лечения аффективной патологии [1, 4].
В настоящее время выпуск Азафена налажен, он прошел необходимые процедуры регистрации и доступен для приобретения в аптечной сети. Для определения эффективности, безопасности и переносимости Азафена у больных с пограничными формами психических расстройств, а также определения возможностей его применения в качестве монотерапии или в комплексе с психофармпрепаратами других групп в СКБ №8 им. З.П. Соловьева — «Клинике неврозов» было проведено открытое несравнительное исследование. Обследовано 50 больных, 40 из которых проходили стационарное лечение, а 10 лечились в режиме дневного стационара (табл. 1).
Критериями включения пациентов в исследование являлись: 1) наличие пограничной психической патологии без психотических симптомов; 2) информированное согласие; 3) отмена предшествовавшей терапии не менее чем за 48 часов; 4) возраст от 18 до 65 лет; 5) не менее 11 баллов по Оценочной шкале Гамильтона и не менее 3 по шкале CGI-S.
Критерии исключения были следующими: 1) индивидуальная непереносимость препарата или аллергическая реакция на Азафен в анамнезе; 2) значительное снижение качества жизни вследствие действия препарата; 3) наличие у больных хронических соматических заболеваний, в том числе резидуальной органической симптоматики вследствие сосудистых заболеваний, черепно-мозговых травм, инволюции, алкоголизма и др.; 4) высокая вероятность нонкомплаентности.
Среди исследованных пациентов было 10 мужчин и 40 женщин, средняя длительность заболевания составила 1,5 года. До начала лечения состояние всех пациентов расценивалось как средней тяжести. Длительность активной терапии составляла 42 дня, период «Wash out» — 48 часов. Все больные полностью завершили лечение. Оценка эффективности терапии проводилась с помощью шкал депрессии Гамильтона (HAMD) и общей клинической оценки (CGI) на 0, 7, 14, 21 и 42 дни лечения. Азафен назначали в дозе 75 мг/сут., с последующим наращиванием при отсутствии положительного эффекта к 7 дню до 150 мг/сут. В случаях выраженной инсомнии протокол исследования допускал назначение одного из короткоживущих гипнотиков (золпидем, зопиклон), а при возникновении дезадаптирующей тревоги — применение алпразолама. Оценку переносимости проводили с использованием шкалы побочной симптоматики UKU, которая включает описание нежелательного явления, дату его начала, продолжительность, тяжесть (легкая, средняя, тяжелая) и связь с исследуемым препаратом (возможная, вероятная, отчетливая). На протяжении всего исследования осуществлялся мониторинг витальных функций — контроль артериального давления и пульса, общие анализы крови и мочи.
В ходе проведенного исследования ни один пациент не выбыл из исследования. У всех больных редукция симптоматики по шкале Гамильтона превысила 50%, т.е. все они явились респондерами на терапию Азафеном. Эффект отмечался уже на первых неделях лечения и далее поступательно нарастал. Отчетливое тимоаналептическое действие препарата подчеркивает тот факт, что практически у всех пациентов произошла полная редукция депрессивной симптоматики (суммарный балл по шкале Гамильтона в конце исследования был менее 10) (рис. 2, 3). Эти данные характеризуют быстроту и полноту тимоаналептического действия препарата. Однако учитывая открытый и несравнительный характер исследования, нельзя исключить роль плацебо-эффекта в достижении таких высоких показателей эффективности Азафена. Известно, что эффект плацебо при депрессиях варьирует от 30 до 50% [7]. Тем не менее с достаточной степенью уверенности можно утверждать, что динамика уменьшения степени депрессии и тревоги на терапии Азафеном является достаточно выраженной и бесспорной. Азафен весьма эффективно устранял расстройства сна, связанные с депрессией. Клинически это проявлялось постепенным увеличением продолжительности, а затем и повышением качества сна при отсутствии истинно гипнотического эффекта, симптомов последствия и дневной сонливости.
Антидепрессивное действие Азафена проявлялось не только анксиолитическим и некоторым активирующим компонентом, но и гармоничной редукцией всего депрессивного синдрома, включая соматический симптомокомплекс. Аналогичная динамика отмечалась и в отношении других симптомов депрессии — работоспособность, активность, бессонница, заторможенность, ипохондрические проявления. При этом препарат не влиял на соматические характеристики — артериальное давление, частоту сердечных сокращений, массу тела.
Из нежелательных явлений были зарегистрированы лишь единичные случаи сухости во рту, тошноты, сонливости. При этом указанные побочные эффекты быстро редуцировались путем снижения дозировки и ни в одном случае не привели к отказу пациентов от продолжения терапии. Препарат не усиливал тревогу, а также не проявил кардиотоксического и холинолитического эффектов. В процессе терапии Азафеном значительно улучшалось качество жизни пациентов. Практически все по окончании курса лечения характеризовали его как «хорошее» и «отличное» (табл. 2).
Следует отметить, что столь впечатляющие результаты исследования в определенной мере были предопределены отбором пациентов со средним уровнем выраженности депрессии. Мы сознательно избегали назначений Азафена пациентам с тяжелыми и резистентными к предшествовавшей терапии депрессиями. Вопрос уточнения эффективности Азафена у подобных групп пациентов является сложной методической задачей и требует проведения рандомизированных сравнительных исследований. Основным результатом настоящей работы является констатация возможности эффективного применения азафена при лечении различных синдромальных форм депрессии умеренной тяжести. Хорошая переносимость препарата, преходящий характер побочных эффектов, незначительная выраженность последних и практически полное отсутствие влияния на состояние и работу внутренних органов и систем являются важными преимуществами при лечении широкого контингента больных депрессиями. Причем вышеперечисленные характеристики позволяют рекомендовать назначение азафена и в стационарах, и во внебольничной сети как психиатрами, так и врачами общей практики.
По результатам проведенного исследования можно сделать следующие выводы:
• Азафен при применении в течение 6 недель обеспечивает существенную редукцию аффективной патологии у больных с расстройствами невротического круга, не вызывая выраженных побочных эффектов и не влияя на когнитивные функции больных.
• Оптимальной суточной дозой явились 75-150 мг/сут.
• При наличии показаний к проведению терапии антидепрессантами Азафен может быть рекомендован для широкого применения как в стационарных, так и амбулаторных условиях.
Литература
1. Александровский Ю.А., Барденштейн Л.М., Аведисова А.С.. Психофармакотерапия пограничных психических расстройств. // М.: «Гэотар-медицина», 2000.
2. Машковский М.Д. Лекарственные средства. // М. «Медицина», 1996, с. 121.
3. Мосолов С.Н.. Клиническое применение современных антидепрессантов. // СПб: Медицинское информационное агентство, 1995, с. 133.
4. Психофармакологические и противоэпилептические препараты, разрешенные к применению в России. Под ред. Мосолова С.Н. 2-е изд.. М, 2004, с. 133.
5. Смулевич А.Б.. Депрессии в общемедицинской практике. М., 2000.
6. Шинаев Н.Н., Дачевская И.И., Акжигитов Р.Г.. Опыт лечения пограничных психических расстройств в «Клинике неврозов». // Российский психиатрический журнал. 2000, №1, с. 54-58.
7. Brown WA. Predictors of placebo-response in depression. Psychopharmacol Bull 1988; 24: 14-7.
Источник